О любви

Знаешь, в тот день, когда я встретил тебя, мне бы стоило быть слепым.

Борис Гребенщиков

  Это была женщина, красивее которой нельзя представить. Лицо мраморной чистоты – изваяние без единого изъяна. Тонкие брови. Таинственный свет больших правдивых глаз, обрамленных густыми ресницами. А волосы… О, какие это были волосы! Черные как смоль, они спадали с плеч так, как спадает ночь на усталый день, пряча под своими могучими крыльями наши страхи.

  Женщина степенно вошла в мой дом. Я поинтересовался, кто ей нужен.

На ней было серебристо-черное, облегающее роскошную фигуру платье до самых щиколоток. Она молча села, закинув ногу на ногу и глядя в мои глаза, которые я, в свою очередь, не отрывал от неожиданной гостьи. Ее взгляд источал в этот момент какую-то чистую, даже материнскую нежность: казалось, она искала меня очень давно и вот наконец нашла свое потерянное дитя. Не отказавшись от предусмотрительно предложенной мной сигареты, она закурила. Вены на ее тонких руках почти не просматривались. На оба безымянных пальца были нанизаны серебряные кольца: одно в виде змеи, обвивающей фалангу, другое – с витиеватой гравировкой странных магических знаков, значение которых мне неведомо. Левую руку незнакомка опустила себе на колено, в правой держала сигарету, изящно затягиваясь. Эти почти гипнотические движения занимали мое внимание. От пластики ее рук веяло мистическим спокойствием. Женщина курила и с интересом рассматривала меня. Я уловил в ее глубоком взгляде сострадание.

  Мы сидели так довольно долго (как мне показалось), нужно было что-то говорить, но я не чувствовал неловкости. Напротив, я любовался правильными чертами ее лица, купался в прозрачной воде женских глаз. На секунду мне показалось, будто на меня глядит сама смерть, но не пугающая, а, наоборот, манящая. Наконец я решился спросить ее имя. Женщина ответила, что об этом я узнаю в скором времени и что мне не стоит более ничего опасаться.

– Я твой ангел-хранитель, – выждав паузу, продолжала она, – с этого момента я буду жить с тобой, спать с тобой, любить тебя и оберегать от всех.

  Ее мягкий с легкой хрипотцой голос проникал куда-то глубоко внутрь моего существа. Я был спокоен. Мне нравилось смотреть на нее, слушать ее. Казалось, это и есть та самая… И все же я спросил, от кого следует меня оберегать и вообще зачем я ей такой нужен. Тогда она поднялась и грациозной пантерой тихо приблизилась. Я не двигался. Она склонилась ко мне и, обвив мою шею гибкими руками, стала целовать меня. Горячие, влажные уста нежно касались моего лица, обжигая его огненным дыханием. Я кожей впитывал эту женщину! Вожделение волной захлестнуло меня. Внимая ее стоны, я словно пил терпкое вино, с каждым глотком которого забываешь все на свете, как, впрочем, и сам свет.

  Когда наши силы иссякли, нас заполнила немая пустота – любовь. Гостья сидела напротив, обнаженные плечи и грудь были залиты лунной водой, полуоткрытые губы чернели пурпуром, а в ее дьявольски распущенных волосах отражалась ночь во всем своем тихом великолепии.

  Она молчала. В глазах вдруг показалась печаль. Печаль смотрела с любовью. Я был бессилен перед ней, и мне это нравилось. Она знала об этом, и по щекам ее медленно текли слезы, они убегали по бархатной шее к вздымавшейся груди. Незнакомка тихо плакала, плакала обо мне.

– Имя мое – Одиночество, – прозвучал тишиной ее голос.

  С тех пор мы не расставались, эта женщина и вправду всегда со мной. Она оберегает меня от всех, как и обещала.

Конец. 

Сергей Садовничий 

2002 г.