Интересное

Вопрос: «за что?» больше не задается.
У каждого есть свое «за что».
Здесь не всем дано по заслугам.
Многим дано больше, чем они могут унести – горя, богатства, любви.  

Я пил китайский зеленый чай

Курил и ждал человека

Мы все ждем чего-то или кого-то

Звонка, покоя, тепла 

Врача, эвакуаторщика, продавщицу, любовницу…

Ждем в очередях и пробках

На похоронах и свадьбах

​Всё, о чем я каждый день хочу написать, пропадает в каждом этом дне. Глядя на себя утром в зеркало, я вижу эти уходящие пустотой дни – они отражаются в моих глазах своими глазами. И я ничего не могу с этим поделать, разве что – написать об этом сейчас. Меня немного беспокоит этот процесс литературного аборта мыслей, как, наверное, некоторых беспокоит убиение в утробе детей. Смею надеяться, что нерожденных детей убивают реже, чем нерожденную литературу. 

  Есть такое понятие – «кризис среднего возраста», и мне даже лень думать о том, что оно означает. Ясно, что пройден некий жизненный этап. Я быстрее понимаю, что надо делать, а чего не надо. Вообще, все стало скучным. Былые знакомые, естественно, изменились, и эти прожитые десять-пятнадцать лет уже оставили неизгладимые следы на их психике и наружности. Мы все стали немного иными и отдалились друг от друга. Кураж остался где-то в отрывках сторонних воспоминаний.

Знаешь, в тот день, когда я встретил тебя, мне бы стоило быть слепым.

Борис Гребенщиков

  Это была женщина, красивее которой нельзя представить. Лицо мраморной чистоты – изваяние без единого изъяна. Тонкие брови. Таинственный свет больших правдивых глаз, обрамленных густыми ресницами. А волосы… О, какие это были волосы! Черные как смоль, они спадали с плеч так, как спадает ночь на усталый день, пряча под своими могучими крыльями наши страхи.

  Женщина степенно вошла в мой дом. Я поинтересовался, кто ей нужен.